РИО-РИТА Звучит Рио-Рита Танцуют пары. Девочки в светлых платьях, мальчики в белых рубашках. Шутки. Смех. Резко прерывается музыка. Все пары застывают. Звучат 1-й куплет и припев песни «Священная война». Дальше картинки замедленного немого кино. В свете мерцающего фонаря пары распадаются. Юноши берут вещмешки, прощаются и уходят. Девушки надевают темное: платки, кофты, телогрейки и т.д. Они с грустью и тревогой смотрят вслед уходящим солдатам. Гаснет свет. Звучат пулеметные очереди. Рокот самолетов. Взрывы и выстрелы. Жди меня, и я вернусь, Только очень жди. Жди, когда наводят грусть Желтые дожди; Жди, когда снега метут; Жди, когда жара. Жди, когда других не ждут, Позабыв вчера. Жди, когда из дальних мест Писем не придет. Жди, когда уж надоест Всем, кто вместе ждет. Жди меня, и я вернусь, Не жалей добра Всем, кто знает наизусть, Что забыть пора. Пусть поверят сын и мать В то, что нет меня. Пусть друзья устанут ждать, Сядут у огня, Выпьют горькое вино На помин души... Жди - и с ними заодно Выпить не спеши. Жди меня, и я вернусь Всем смертям назло. Кто не ждал меня, тот пусть Скажет: «Повезло». Не понять не ждавшим им, Как среди огня Ожиданием своим Ты спасла меня. Появляется почтальон 25 октября 1941 г. / «Здравствуй, моя Варя! Никогда я не про- жил бы жизнь так, если бы не ты, Варя. Ты помогала мне всегда - на Халхин-Голе и здесь. Наверное, все-таки кто любит, тот добрее к людям. Спасибо тебе, родная! Человек стареет, а небо - вечно молодое, как твои глаза, в которые только смотреть да любоваться. Они никогда не постареют, не поблекнут. Пройдет время, люди залечат раны, люди построят новые города, вырастят новые сады. Наступит другая жизнь, другие песни будут петь. Но никогда не забывайте песню про нас, про трех танкистов. У тебя будут расти красивые дети, ты еще будешь любить. А я счастлив, что ухожу от вас с великой любовью к тебе. Твой Иван Колосов». 7 декабря 1941 г. «Дорогая Маша! Вот я и на фронте. Уже слышу стрельбу в соседнем лесочке. Там наши \ моряки отбивают очередную атаку фашистов. IВраг настойчиво рвется вперед. Но ты поверь / мне, Москву мы не отдадим ни за что. Разгром . врага под Москвой неминуем. Это будет началом его полного разгрома. Перед нами стоит благородная задача - очистить советскую землю от фашистских варваров, чтобы наши дети -будущее нашей Родины - жили спокойно и не V знали, что такое война. Я уверен в нашей победе. Мне скоро выпадет счастье бить врага. / Дорогая жена! Помни: в этой битве я либо буду / героем, либо погибну за великое дело нашего I народа. . Целую, твой Георгий». Одна из девушек снимает похоронку. Плачет -Подруги обнимают, пытаются утешить. Он не писал с передовой, она - совсем подросток – звалась соломенной вдовой, сперва - соломенной вдовой, потом - вдовою просто. Под скрип сапог, под стук колес война ее водила, и было как-то не до слез, не до раздумий было. Лежит в шкатулке медальон убитого солдата. Давно в гражданке батальон, где он служил когда-то. Но так устроено уже: не сохнет лист весенний, не верят вдовы в смерть мужей и ждут их возвращений. Не то чтоб в даль дорог глядят с надеждою на чудо, что, мол, вернется он назад, что вот придет домой солдат неведомо откуда. А просто, бед приняв сполна, их взгляду нет границы, и в нем такая глубина, что голова кружится. Как будто им глаза даны, чтобы глазами теми всем не вернувшимся с войны глядеть на мир весенний. Второй (партизан) поет «Темную ночь» Темная ночь, только пули свистят по степи, Только ветер гудит в проводах, Тускло звезды мерцают. В темную ночь, ты, любимая, знаю, не спишь, И у детской кроватки тайком Ты слезу утираешь. У Как я люблю глубину твоих ласковых глаз, Как я хочу к ним прижаться сейчас губами! Темная ночь разделяет, любимая, нас, И тревожная черная степь Пролегла между нами. Верю в тебя, в дорогую подругу мою. Э та вера от пули меня темной ночью хранила... Радостно мне, я спокоен в смертельном бою, Знаю, встретишь с любовью меня, » Третий. Освещаются на табуретке солдатская пилотка, пачка писем, стакан водки, на крытый куском черного хлеба. /' Звучит голос: Его зарыли в шар земной, А был он лишь солдат, Всего, друзья, солдат простой, Без званий и наград. Ему, как мавзолей, земля - На миллион веков, , И млечные пути пылят Вокруг него с боков. На рыжих скатах тучи спят, Метелицы метут, Грома тяжелые гремят, Ветра разбег берут. Давным-давно окончен бой... Руками всех друзей Положен парень в шар земной, Как будто в мавзолей... 'На третьи сутки «Звезда» заговорила—вторич-но"после того, как Травкин перешел фронт. Не прибегая к шифру, Травкин настойчиво повторял: — Здесь сосредоточивается пятая танковая ди-.визия СС «Викинг». Пленный девятого мотополка «Вестланд» показал, что здесь сосредоточивается пятая танковая дивизия СС «Викинг». Затем он сообщил состав полка «Вестланд», ме стопребывание штаба дивизии и подчеркнул, что части разгружаются и движутся только по ночам. И снова повторял, повторял бесчисленное количест во раз: — Здесь сосредоточивается, тайно сосредоточивается пятая танковая дивизия СС «Викинг». [ А потом, отбросив прочь зеркальце, принималась снова твердить в ревущий эфир нежно, весело и печально, смотря по настроению: — «Звезда». «Звезда». «Звезда». «Звезда». Через два дня после того разговора «Звезда» вдруг снова отозвалась: «3емля». «Земля». Я «Звезда». Слышищь лу ты меня? Я «Звезда». — «Звезда». «Звезда»!—громко закричала Ка тя.— Я «Земля». Я слушаю тебя, слушаю, слушаю тебя! И с ужасом Катя вдруг подумала, что может быть, бесполезно ее сидение здесь, у аппарата, и ее бесконечные вызовы «Звезды». «Звезда» закатилась ,Д и погасла. Но как она может уйти отсюда? А что, если он заговорит? А что, если он прячется где-нибудь в глубине лесов? И, полная надежды и железного упорства, она ждала. Никто уже не ждал, а она ждала. И никто не смел снять рацию с приема, пока не началось наступление. ..Четвертый (в концлагере): Бейте, Бейте шомполами -Все равно не закричу! На решетке, сжав зубами, Гайку ржавую верчу, На свободе быть хочу! Вот она, друзья, смотрите! До нее подать рукой, И я знаю, Как мне выйти В мир из камеры сырой, Хоть и смотрит часовой. Смотрит, Грубо окликая, С вышки пули сыплет вниз. Есть ли сила в нем такая Задержать меня - Не знаю, Я ведь гайку перегрыз. » Третья. Освещаются на табуретке медицинская сумка, пилотка, пачка писем, стакан водки, накрытый куском черного хлеба. Звучит голос: 'Сто раненых она спасла одна И вынесла из огневого шквала, Водою напоила их она И раны их сама забинтовала. Под ливнем раскаленного свинца Она ползла, ползла без остановки И, раненого подобрав бойца, Не забывала о его винтовке. Но вот в сто первый раз, в последний раз Ее сразил осколок мины лютой... Склонился шелк знамен в печальный час, И кровь ее пылала в них как будто. Вот на носилках девушка лежит. Играет ветер прядкой золотистой. Как облачко, что солнце скрыть спешит, Ресницы затенили взор лучистый. Спокойная улыбка на ее Губах, изогнуты спокойно брови. Она как будто впала в забытье, Беседу оборвав на полуслове. Сто жизней молодая жизнь зажгла И вдруг сама погасла в час кровавый... Но сто сердец на славные дела Ее посмертной вдохновятся славой. Погасла, не успев расцвесть, весна. / Но, как заря рождает день, сгорая, / Врагу погибель принеся, она Д Бессмертною осталась, умирая. Один из юношей берет гармонь и поет «В землянке». (Музыка К.Листова. Слова А.Суркова). Бьется в тесной печурке огонь, На поленьях смола, как слеза. И поет мне в землянке гармонь Про улыбку твою и глаза. Про тебя мне шептали кусты В белоснежных полях под Москвой. Я хочу, чтобы слышала ты, Как тоскует мой голос живой. Ты сейчас далеко-далеко, Между нами снега и снега... До тебя мне дойти нелегко, А до смерти - четыре шага. Пой, гармоника, вьюге назло, Заплутавшее счастье зови. Мне в холодной землянке тепло От моей негасимой любви. ' Гаснет свет. На сцене все десять человек. кие Исполняется песня «Журавли» (Слова Р.Гамзатова.,Перевод Н.Гребнева. Музыка Я.Френкеля^ нак /' Мне кажется порою, что солдаты, С кровавых не пришедшие полей, Не в землю нашу полегли когда-то, А превратились в белых журавлей. Они до сей поры с времен тех дальних Летят и подают нам голоса. Не потому ль так часто и печально Мы замолкаем, глядя в небеса? Летит, летит по небу клин усталый, Летит в тумане на исходе дня. И в том строю есть промежуток малый, Быть может, это место для меня. Настанет день, и с Журавлиной стаей Я поплыву в такой же сизой мгле, Из-под небес по-птичьи окликая Всех вас, кого оставил на земле. Мне кажется порою, что солдаты, С кровавых не пришедшие полей, Не в землю нашу полегли когда-то, А превратились белых журавлей. , Девушка: / Ах, война, что ж ты сделала, подлая: / Стали тихими наши дворы, | Наши мальчики головы подняли - Повзрослели они до поры, \ На дороге едва помаячили \ И ушли, за солдатом - солдат... \ До свидания, мальчики! \ Мальчики, ) Постарайтесь вернуться назад. ) Нет, не прячьтесь вы, будьте высокими, Не жалейте ни пуль, ни гранат И себя не щадите, И все-таки Постарайтесь вернуться назад. Юноша: Ах, война, что ж ты, подлая, сделала: Вместо свадеб - разлуки и дым. Наши девочки платьица белые Раздарили сестренкам своим. Сапоги - ну куда от них денешься? Да зеленые крылья погон... Вы наплюйте на сплетников, девочки, Мы сведем с ними счеты потом. Пусть болтают, что верить вам не во что, Что идете войной наугад... До свидания, девочки! Девочки, постарайтесь вернуться назад.